я сколько себя помню, всегда был один.
всегда.
обернешься - а за тобой ни Москвы, да вообще никого за тобой. и, кажется, за душой твоей тоже. никого и ничего. пусто.
все реальные и мнимые, человеческие и не человеческие потери год за годом делают тебя пористей. пустотней и одней.
однее одного.
иногда задумаешься, и, кажется, что после всех этих происков судьбы, ты уже давно не просто разбитая чашка, а всего лишь её жалкий осколок. растерялось и рассыпалось так много, что потрескавшейся одинокой целостностью не только не пахнет, но и не ароматит.
я сколько себя помню, всегда был один.
а теперь я больше никогда не буду один.
никогда.
больше никогда.