1.

Я выкурил сигарету, другую. Стояла страшная духота; спертая ночь
глушила все звуки. Недозрелый месяц завис над планетой Земля, мертвый -
над умирающей. Я встал из-за стола, неспешно пересек гравийную площадку,
по пляжной тропке спустился к скамье.


2.

Всякая смерть - неизлечимая рана для жизненной
полноты; всякая смерть - неутолимая боль, неизгладимый грех, неизбывная
горечь; искрящийся локон на ладони скелета.
Я не молился за упокой, ибо молитвы тщетны; я не оплакивал - ни ее,
ни себя, - ибо дважды оплакивают одно и то же лишь экстраверты; но,
окутанный ночным безмолвием, неимоверно враждебным и человеку, и верности
его, и любви, просто помнил о ней, помнил, помнил о ней.

3.

- Война, должно быть, надломила вашу жизненную философию. Философию
улыбки.
- Наоборот. На опыте военных лет я окончательно уяснил себе значение
чувства юмора. Это демонстрация свободы. Ибо свободен лишь тот, кто умеет
улыбаться. И раз улыбка исчезает, - в мироздании все предопределено.
Финальная же насмешка бытия заключается в том, что, многажды ускользая, ты
вдруг осознаешь, что ускользнул бесповоротно, - и, дабы не быть смешным,
приносишь сам себя в жертву. Ты утратил существование, а значит, избавился
от свободы. Вот к какому итогу приходит в конце концов подавляющее
большинство наших с вами сородичей. И этот итог вечно будет ждать их
впереди.